Театральный режиссер и киноактер, лауреат Берлинского фестиваля сыграл главную роль в фильме-катастрофе «Метро» Антона Мегердичева, начинает съемки телесериала «Пересуд» и открывает бар.
Скажите честно, вы играете в блокбастерах вроде «Метро» ради гонорара?
Заработать денег я могу и иначе. В истории с «Метро» мне было важно погрузиться в ситуацию катаклизма — не дай бог, конечно, никому оказаться в ней в реальной жизни. А тут можно примериться к обстоятельствам катастрофы при помощи искусства — меня любопытство на эту съемочную площадку и затащило. Я, кстати, с экстримом в кино не первый раз соприкасаюсь: «Как я провел этим летом» Леша Попогребский снимал на настоящей полярной станции. Я еще не смотрел «Метро», но за фильм спокоен: режиссер и продюсеры серьезно относились ко всем деталям. Мы с актером Толиком Белым играем заклятых врагов, которые вместе оказываются в метро во время затопления тоннеля и вынуждены действовать сообща, спасать друг друга от гибели. Но в фильме не только спецэффекты и всякие впечатляющие разрушения, параллельно идет рассказ о человеческих чувствах.
Вы прямо под землей снимались?
Часть материала действительно снимали на настоящих станциях метро в Самаре. Но основные сцены — в павильоне в Москве, с бассейном, со всякими приспособлениями. Очень много было сцен с водой, все время ходил мокрый.
Чем-то кардинально различаются съемки в блокбастере и в артхаусном фильме?
Да в принципе нет, процесс схожий. Только в блокбастере нужно еще какие-то трюки иногда выполнять, ну и народу на площадке значительно больше, иногда на фабрику похоже.
Как объясняете свою востребованность в кино?
Кино — странная штука. Кого-то камера любит, кого-то — нет, с талантом это не всегда связано.
Говорите, что снимаетесь не из-за денег. Профессией театрального режиссера сейчас можно хорошо зарабатывать на жизнь?
Ну что такое «хорошо»? У всех разные критерии. Мне хватает. К тому же я планирую поработать режиссером кино. Буду в новом году снимать для Первого канала сериал «Пересуд» по сценарию моего любимого писателя Алексея Слаповского. История с напряженным сюжетом — о побеге заключенных из колонии. Параллельно с фабулой разворачивается картина жизни в стране: кто прав, кто виноват, кому на Руси жить хорошо?
«Мы играем заклятых
врагов, которые
вынуждены спасать
друг друга от гибели»
Добрая половина ваших спектаклей поставлена по произведениям Слаповского. Как вы с ним вообще познакомились?
Когда я работал актером в Саратовском ТЮЗе, играл в спектакле «Шнурок» по его пьесе. Начал читать прозу Слаповского и утонул в ней по уши: очень мне понравилось. Потом, когда учился на режиссера в Москве, на курсе Петра Фоменко, у нас объявили семестр современной драматургии, и я сделал спектакль «Пьеса № 27» по Слаповскому. С тех пор ему не изменяю.
Не думали что-то поставить в родном Саратовском ТЮЗе?
Конечно, это было бы здорово, но у меня обязательства перед московскими театрами: «Современником», МХТ. К тому же в МХТ я продолжаю исполнять обязанности помощника Табакова.
Это назначение стало сюрпризом. Как Табаков на вас вышел?
Еще когда я учился у Фоменко, Олег Павлович ходил на наши спектакли, кого-то из артистов к себе пригласил. Миндаугас Карбаускис, мой однокурсник, у него начал ставить. На меня он тоже обратил внимание, но я не остался в Москве: витиевато все после выпуска складывалось. И когда я был главрежем ярославского Театра драмы, вернее, уже собирался уходить с этого поста, Табаков предложил поставить в МХТ «Дом» Гришковца, а потом, когда спектакль вышел и вроде получился, предложил остаться в театре.
Чем, по-вашему, похожи ученики Фоменко?
Я думаю, вниманием к этическим вопросам, щепетильностью. Петр Наумович много внимания уделял этим вещам.
Ваша жена по профессии геолог. Каково быть мужем геолога?
Ей почти не пришлось работать по специальности, так что вышло наоборот: муж, как геолог, мотается туда-сюда. У меня была кочевая жизнь, руководство провинциальными театрами: Магнитогорск, Ярославль. Одно время жене даже приходилось кормить семью, когда я учился у Фоменко. Но у такой жизни есть плюсы. Когда расстаешься, то скучаешь, чаще думаешь о человеке и начинаешь больше его ценить.
Что сейчас с вашим сыном Глебом, которого многие запомнили по главной роли в фильме «Коктебель»?
Он учится на актера в ГИТИСе, у Сергея Женовача, играет в учебных спектаклях, снимается в кино. В сериале канала «Россия» по роману Федора Абрамова «Братья и сестры» будет играть Мишку Пряслина.
Чем на досуге занимаетесь, может быть, хобби какое-то?
На увлечения сейчас времени не остается. Хотя есть одно: открываем с другом бар в Москве. Называться он будет «ГСМ» — склад горюче-смазочных материалов. Там и напитки будут, в том числе крепкие, и балканская кухня: у нас повар — серб, очень хороший. Респектабельное такое планируется место.
Ваш отец — литовец, мать — болгарка. Как с таким интернациональным сплавом в крови живется?
Нормально живется, не жалуюсь. Как всем обычным людям.
 |
Сергей ненавидит холод, однако детство провел на Чукотке, служил на Северном флоте, а «Серебряного медведя» Берлинале получил за роль полярника в фильме «Как я провел этим летом». Среди киноролей Пускепалиса врач в «Простых вещах», Курбский в «Грозном времени», подполковник в «Сибирь. Монамур», Греков в «Жизни и судьбе». |
текст: Андрей Пронин
фото: «ПРОФИТ»
Комментарии (1)