Она само воплощение городской богемы. Ее картины и фотографии выставляются в Русском музее, Музее современного искусства в Авиньоне, в десятках частных собраний Европы и Америки, а ее имя стоит в одном ряду с именем основателя Новой Академии Тимура Новикова.
О вашем образе жизни ходят легенды, Интернет переполнен загадочными историями о вас. Как вы к этому относитесь?
Да? Правда? Что за истории? Честно говоря, не знаю. Я просто живу так, как мне хочется: пью вино, курю сигареты, рисую, общаюсь с людьми. Возможно, это кому-то не нравится, но что поделаешь! Давно заметила: почему-то всех очень интересует моя личная жизнь. А мне вот чужая неинтересна совершенно! Да, у меня на диване могут сидеть рядом концертмейстер симфонического оркестра и стриптизерша из ночного клуба, а задушевную беседу за бокалом вина могут вести маститый искусствовед и какой-нибудь юный диджей. Мои постоянные гости – художники, писатели, искусствоведы, мои натурщики и профессиональные тусовщики. Но надо иметь в виду, где я живу – в самом центре города, ко мне все время кто-то заходит. Да и мне по-настоящему необходимы люди. Ведь идеи моих работ рождаются как раз из постоянного общения с самыми разными людьми.
Искусствоведы относят ваше творчество к петербургскому неоакадемизму и регулярно упоминают ваши работы в статьях о гендерных проблемах искусства. Как вы сами определяете то, что делаете?
Я не делю искусство на мужское и женское, хотя, конечно, у искусствоведов может быть совершенно иное мнение. Я не отрекаюсь от неоакадемизма, в который я оказалась загнана Тимуром Новиковым и художественными критиками, но мне кажется, что я из него уже выросла. В искусстве для меня главное – красота. А критерий один: мне должно нравиться то, что я вижу, неважно, я это сделала или кто-то другой. Я люблю цветы, духи, молодое красивое тело, молодые прекрасные лица… В то же время есть вещи, которые я не могу делать, например натюрморты. Природа меня не интересует ни живая, ни мертвая. Поэтому я совершенно не могу ездить за город, выезжать куда-нибудь на дачу и любоваться березками. Мне необходим город, люди, звонки телефона и всякие подобные вещи.
Вы не только картины пишете – с режиссером Владимиром Захаровым снимали фильм «Воскресенье», с хореографом Сергеем Вихаревым поставили балет «Леда и лебедь». Много шума наделала ваша серия фотографий «Эстетика классического борделя». Что же все-таки главное?
Я живописец, на первом месте для меня живопись. Собственно, даже мои декорации – это в первую очередь серия живописных полотен. Я уважаю свое ремесло и все делаю сама. Я даже сама грунтую холст, никогда не работаю на готовом. Часто возвращаюсь к уже как будто сделанной работе и нахожу, что можно улучшить. И в конечном итоге я полностью отвечаю за то, что делаю. Я знаю, что как художник проделала большой путь и все еще расту. Я абсолютно свободный художник, уже лет двадцать нигде не работаю, занимаюсь только искусством. Звучит это, конечно, прекрасно и возвышенно, но на практике все оказывается непросто. К примеру, я не могу взять кредит в банке. И потом, с утра убраться в доме, приготовить обед, посидеть с внучкой, а когда выдастся свободных пятнадцать минут, заняться живописью – это для меня совершенно невозможно! Если работаю, то работаю запоем, с утра и до глубокой ночи.
Кроме внучки у вас ведь есть еще и дочь Маша. Какое место в вашей жизни занимает семья?
Для меня очень важна была родительская семья. Моя мама была директором информационно-вычислительного центра в городе Троицке (это под Челябинском), а папа работал над экспериментальной обувью. Папы уже нет в живых, и мне его очень не хватает. С Машиным отцом мы познакомились в художественном училище, вместе учились. Он был очень нежный и трогательный. Это те качества, которые я вообще ценю в мужчинах больше всего. И конечно, со мной ему было тяжело. Всем моим мужчинам со мной тяжело. У меня было много мужчин, потому что я не разделяю романы на платонические и не вполне. Просто есть люди, которые мне очень близки, и чтобы это понять, совершенно не обязательно жить вместе. Одним словом, мне всегда нужна «любовь земная и любовь небесная». Но сегодня моя семья состоит из моей чудесной мамы Нины Михайловны, дочери Маши и ее маленькой дочки. Такая чисто женская семья, что непросто.
Ваши работы редко появляются на выставках. Почему?
Меня мало интересует вся эта выставочная деятельность. Я часто смотрю на список собственных выставок и не могу вспомнить: что это было, когда? Я помню только сами вещи, сами проекты: «Леда и лебедь», «Кукольный дом» по Генрику Ибсену. Последним был «Птичий грипп» в галерее Anna Nova. А сейчас мне предстоит создать десять полотен на сюжеты известных опер: «Самсон и Далила», «Орфей и Эвридика». И я безбожно затянула этот проект. К сожалению, я работаю трудно и долго, потому что не халтурю и не фальшивлю.
Комментарии (0)