Леся Рябцева: «Я работаю на Венедиктова — как я могу не быть троллем?»

Помощница Алексея Венедиктова ворвалась в медиапространство в начале года, начав в блоге «Эха Москвы» жестко троллить священных коров оппозиции. В итоге едкими постами она рассорила либеральную общественность с радиостанцией, а себе обеспечила место в первой пятерке самых цитируемых журналистов России.

Ты с детства была троллем?

Я родилась в Волгограде, но в пять лет переехала с родителями в Москву. Училась на журфаке РГГУ и никогда не слушала «Эхо». На третьем курсе на практику все хотели к Венедиктову, а чем я хуже? Как только попала в редакцию, поняла: костьми лягу, но буду тут работать. Сейчас и не соображу, что меня так впечатлило.

В то время речи о бренде «Леся Рябцева» даже не шло?

Нет, конечно, я была маленьким ребенком и не понимала, чего хочу в жизни. Когда до меня дошло, что буду работать в публичной сфере, испугалась и уволилась с «Эха».

Испугалась публичности?

Именно ее психологического осознания и ответственности. Я «стреманулась» и сбежала с «Эха», но потом Венедиктов убедил меня вернуться.

Смелость в Сети тоже не всегда имеет офлайн-подтверждение. Мы дважды пытались организовать беседы Ксении Собчак и людей, у которых были с ней конфликты, — Ксения за, а вот ее обидчики не рискнули.

Я бы тоже не стала встречаться с ней на публичной площадке: Ксения может себе позволить удары ниже пояса, а я — нет. Это будет заведомо неравный бой. Мы пересекаемся в жизни, и я ей в лицо говорю, что она … (нехороший человек).

«Не верила в себя: кому интересна девочка-выскочка? Оказалось, ни фига — интересна!»

Вернемся к тебе: испугалась публичности, а потом осмелела?

Венедиктов заставил.

А ты не хотела?

Нет. Я полгода отказывалась от эфиров, а он настаивал. Как он говорит: «Я почувствовал в ней потенциал». (Смеется.) Под его натиском я завела блог, в котором писала все, что думаю. Вообще не верила в себя: кому интересно читать девочку-выскочку? Оказалось, ни фига, интересно! Следом появились регулярные эфиры, я вошла в азарт, и поперло.

Считаешь себя троллем?

Ну уж точно не волшебницей. Я работаю на Алексея Венедиктова, одного из главных троллей нашей страны. И как я могу не быть троллем? Хотя троллинг Венедиктова мне не нравится, он у него низкий и какой-то неинтересный.

Это как?

Троллинг бывает красивым, когда ты тонко манипулируешь.

А кто красиво троллит?

Я. Вот интервью Ксении Соколовой со мной в «Снобе» — хороший пример взаимного троллинга.

Да ты просто получаешь удовольствие от этого процесса!

Нет, отнюдь! Я просто не иду против себя, не подстраиваюсь под серую массу. Мне не нужно прикидываться и играть какую-то роль. Когда я троллю — говорю искренне. Мне нет разницы, из какого лагеря объект троллинга. Да, я работаю на либеральной радиостанции, но если политикоппозиционер сделал … (нехорошее дело), я буду его троллить. А почему нет? Михаил Касьянов или Алексей Навальный — это что, святой Грааль? Это они должны понять, что у них есть какие-то внутренние комплексы и проблемы, если они так реагируют на троллинг. Раньше я была забитой и несчастной, потому что хотела вести себя так, как не принято, но не вела.

Почему тогда прежде себе этого не позволяла?

Все наше гребаное воспитание: что скажут другие, что подумают родители? Раздражает, насколько у нас зажатое общество. Почему я вообще должна у кого-то спрашивать, что мне говорить?

Где проходит грань между допустимым и хамством?

Я уверена: нет такого человека, который не может себе позволить хамство или троллинг. Это закон. Когда задевают наше эго, мы, несомненно, чувствуем себя некомфортно, а когда задеваешь эго «великих», из них начинает сочиться говно: «Как ты посмела? Кто ты такая?».

Тебя саму можно затроллить?

Конечно, я очень наивная. Меня можно прямо развести — я не сразу смекаю. Если меня кто-то затроллит, я поржу вместе с этим человеком, оценю его чувство юмора. А есть другие тролли, которые стараются унизить. Нужно думать о себе не лучше, а меньше.

Какие еще есть тролли, которых ты уважаешь?

У нас нет идеальных троллей, они все с оговорками. К таким, на мой взгляд, относятся Антон Красовский, Сергей Минаев, Эдуард Багиров, Алексей Венедиктов, жена Алексея Навального, Максим Кононенко. Троллей мало, а тех, кто понимает троллинг, еще меньше. Мое присутствие на протяжении нескольких месяцев в первой десятке рейтинга самых цитируемых журналистов России «Медиалогия» — это праздное любопытство: что это за выскочка, которая ведет себя не так, как все?

«Почему я вообще должна у кого-то спрашивать, что мне говорить?»

Как ты изменилась с приходом популярности?

Никак. Я поняла, что это круто: пипл хавает. Вообще ничего не надо делать, а мой бренд растет.

Для кого бренд «Леся Рябцева»?

Для женской аудитории и молодежи. Я хочу стать основателем секты, где проповедовала бы, как быть собой. Поняла недавно, что у нас потерянная молодежь. Разместила объявление о вакансии помощника — приходят ребята двадцати — двадцати пяти лет, у которых нет никакого стержня внутри, ощущение такое, что их просто … (сильно бьют) по ночам палками. Я задаю им простой вопрос: «Почему ты не делаешь вот так?». А они в шоке: неужели так можно? Да кто ж запрещал? Если хочется — попробуй! Мы с Венедиктовым обсуждали эту тему и решили, что это система, у которой бывают сбои. Вот он — «сбой», и я — «сбой». Вопрос в количестве таких белых ворон.

Интернет стал для тебя терапией?

Есть два варианта восприятия окружающей реальности, когда тебя критикуют: ты либо замыкаешься, либо начинаешь менять себя. Я хожу к психологу, а для души занимаюсь медитациями.

Текст: Михаил Стацюк