Знакомьтесь, Анна Виленская — идеолог нескучного музыковедения, в котором есть место и Шопену, и Земфире

У тебя идеальный слух, ты училась на композитора и твою музыку играли в Мариинском. Где ты свернула не туда (или, наоборот, туда)?

Игра всегда была хобби. Я не хотела играть концерты с оркестром, хотела играть Рахманинова для себя. Училась в училище, попала в консерваторию. Эти два места разделяют, но ты просто плавно из одного перетекаешь в другое.

Почему музыковедение?

Мне понравилось говорить о музыке, описывать, что я чувствую. Однокурсникам было сложно описать аккорд, а у меня было для него 100 тысяч идей. Меня перло, я сравнивала звуки со вкусом, с цветом. Обожала отвечать устные экзамены. Чувствуешь, как быстро я говорю? Я не делаю пауз. Если на экзамене по музлитературе прерваться, тебе прилетит от комиссии допвопрос. Наверное, из-за этого опыта мне сейчас так нравится выступать публично. Школа!

У твоего канала «Открытый музыкальный лекторий» огромная аудитория. Как так вышло?

Люди совершают поступки из желания или страха. У меня два эти чувства схлопнулись. Мне не нравились пары в консерватории, и я решила читать свои. Я зумер, понимаешь? Сижу в «ТикТоке». Мне не нравится, когда человек полтора часа рассказывает о музыке через даты и имена, без картинок и вовлеченности. Я хочу получить услугу, даже если не плачу за нее денег. Вот такая наглость! (Смеется.)

Ты решила преподавать музыковедение иначе. Как?

У меня была цель: если я люблю классическую музыку, то хочу, чтобы ее полюбили все. Вначале не знала, как людей вовлечь, поэтому попробовала самое простое — развлекать их. Рассказывала про композиторов байки, сравнивала их музыку с забавными вещами. Будем честны — это дешевый прием. А еще, он не работает. Люди становятся лояльнее к Моцарту, но не понимают, что делать с его Симфонией №40. Пришлось поменять стратегию: я стала рассказывать о музыке через эмоции, которые она во мне вызывает. Если слушаю Шуберта и хочется плакать, то сажусь на сцене перед слушателями и разрешаю себе плакать. Это разрешает и им испытывать все, что они хотят испытывать.

Что-то еще из «метода Виленской»?

Визуальные материалы. Люди видят на слайде текст «лады ограниченной транспозиции missiano» — и впадают в шок. Я стала делать улыбки композиторам в фейстайме, изображать музыку кубиками и кружочками. Потом научилась рисовать на айпаде и стала делать авторские комиксы.

Следишь за цифрами?

Я рада, если лекцию посмотрели 200 человек, но когда захожу в канал и вижу еще одну цифру после запятой, то внутренне кричу «Ого!! Как много». И через неделю снова — «Ого!!!». Для меня каждый раз сюрприз, это моя игра.

Что дальше? Может, откроешь школу?

У меня никогда не было бизнес-жилки. Я бы лучше где-нибудь на кафедре преподавала. Хочется поэкспериментировать с форматом. Лекции и подкасты я умею, тексты — тоже. Только книг не писала, двигаюсь в эту сторону. Я человек простой — хочу заработать много денег, построить домик за городом, завести красивых, умных и добрых детей. Мне не надо всех благ человечества, хочу свободный график, много предложений и сон до того часа, до которого захочу.

Денег с популярностью стало больше?

Конечно. Было три этапа: сначала я сама искала площадку, вроде бара, и выступала за донейшн. Потом меня стали звать на маленькие гонорары, если нужен был абстрактный лектор по музыке. Сейчас меня зовут как Анну Виленскую, и прайс растет. Потому что где еще вы найдете меня?

На твои лекции ходят 20-летние. Почему?

Они меня любят — и приходят. Им надо разобраться, почему они чувствуют от сложной музыки больше, чем от простой. И почему же? Это быстрый дофамин. Когда ты идешь в кино и смотришь фильм «Магнолия», ты впечатлен и растроган. Оставшиеся три часа до сна ты ходишь и испытываешь эффект дереализации — сопереживаешь героям, анализируешь их чувства. Если вместо «Магнолии» ты два часа смотрел «ТикТок», то у тебя не остается никакой остаточной радости. Ты радостен в моменте, но постфактум оказываешься ни с чем. Наоборот, чувствуешь себя уставшим. Организм испытывает радость, когда ты чего-то достиг, добился цели. В кино достигаешь морали, к которой тебя подготовил хороший режиссер. Когда ты слушаешь хорошую музыку, старую или новую, ты тоже приходишь к концу и долго остаешься под впечатлением. Это ваш совместный труд с композитором в моменте.

Ты из Петербурга, сейчас большую часть времени живешь в Москве. И все же, куда сходить в городе?

В Петербурге есть Настасья Хрущева, у нее недавно вышла «Нормальная музыка» (Альбом. — Прим.ред.). Наконец-то, нормальная музыка! (Смеется.) Советую концерты, которые происходят в Доме композиторов на Большой Морской. Это суперантураж, дерево, темнота, скрипящие полы и сложная авангардная музыка. Все друзья, которые сходили по моему совету, говорят: «Во, андеграунд!!!» Ядреное профессиональное искусство и смешанные чувства. Правда, потом надо детокситься, например, музыкой Селин Дион.

Кто еще занимается не душным музыковедением?

Моя коллега Ляля Кандаурова, она недавно выпустила научпоп «Как слушать музыку». Есть чудесный Ярослав Тимофеев. Безумно красивый, спокойный, умудренный, похож на бурую лисицу. Читает лекции на грани академического и научно-популярного, играет в группе OQJAV на клавишах.

Сталкиваешься в работе с хейтом?

После лекции про Земфиру на канал пришло много людей, появились негативные комментарии. Закон цифр — чем их больше, тем больше ругани. Я думала, реплики из разряда «Почему лекцию ведет женщина?» уже исчезли, но нет, их полно. Это было травматично, но еще больше меня испугало, что на мой ламповый инстаграм подписались 2000 человек. Я дико испугалась, что стала блогером. Что мне теперь надо публиковать сториз два раза в день. Я приехала к другу, расплакалась, а он мне осторожно сказал: «Слушай, Аня, я думаю, люди уже посмотрели и решили, что им все подходит. Может, не будешь ничего менять?» И я такая: «Хм, они же действительно все видели». (Смеется.) И отпустила ситуацию.

У тебя крутые, по-хорошему странные фотки в аккаунте.

Мне нравятся странные фотографии. У меня есть шикарные профессиональные кадры со съемок для афиш, но мне претит ощущение выхолощенной красивости. Поэтому я делаю странное селфи или выискиваю фото, сделанное на фронталочку. Имперфекшн. Да, полнейший. Иначе в этом нет жизни.

Текст: Алина Исмаилова

Фото: Антон Пронин

Стиль: Александра Дедюлина

Визаж и волосы: Оля Змеюка

Свет: Максим Самсонов, Skypoint