• Развлечения
  • Кино и сериалы
Кино и сериалы

Знакомьтесь, Анастасия Вебер — ее короткометражка «Трэп» победила на Берлинале!

Режиссер и поэтесса, выпускница Петербургской школы нового кино взяла «Золотого медведя» (глав­ную награду Берлинале-2022!) за свою корокометражку «Трэп», победила на фестивале в Оберхаузене и вместе с подругой запустила TRAP.AGENCY — агентство с непрофессиональными артистами. В связи с событиями на территории Украины награда Анастасии Вебер, кажется, на долгие годы останется последней для российских кинематографистов на зарубежных киносмотрах категории «А». Публикуем идиллическое и полное надежд интервью, взятое до 24 февраля.

Дуся Соболь

Настя, как Берлин?

В Берлине ураган, все рейсы отменены. А в ночь, когда мне вручали награду, было полнолуние. Что-то магическое тут происходит. В городе нет солнца, все окрашено в серо-зелено-бордовые тона. Напоминает Питер. Я никуда не успела схо­дить, только в «Синематеку».

«Трэп» — объясни, что это?

Попробую расшифровать через эмоцию. Я жила на проспекте Просвещения. Однажды нам в Школе нового кино выдали задание, связанное со съемкой и наблюдениями. Я ходила по Просвету, снимала и видела в камере нечто сокруши­тельное. Знаешь, есть слово «сокрушение», как печаль до за­мирания сердца. Смотришь в камеру, а сердце разрывается от тоски и любви. И когда встал вопрос, какую тему выбрать для дипломной работы, я вспомнила эти переживания. В итоге на лекцию Дмитрия Мамулии принесла клип «Панелька» Ха­ски и спросила, есть ли в этом сущность. Мамулия — философ и специалист по Хайдеггеру, мы постоянно говорили с ним про экзистенцию и силу. И он ответил: «Да, в этом сущность есть».

Музыку для «Трэпа» написал Бхима Юнусов, который дружит с Хаски и записал с ним фит. Совпадение?

Скорее следствие. Уже в названии заложен разговор о музыке. В киношколе нам говорили, что музыка в кино может оказать медвежью услугу. Велик риск, что получится не фильм, а клип. Но для меня критически важно было поработать именно с му­зыкой. С Бхимой мы подружились, я объяснила концепцию фильма, ему понравилось — и он написал два трека.

В двух словах, о чем фильм?

Я придумала брата и сестру, которые друг друга любят и не­навидят одновременно. А еще существуют в среде, которая их ограничивает. Для меня ограничения рождают внутреннюю силу и свободу. Я это вижу в жителях окраин Петербурга — им каждый день приходится проходить через ограничения в виде трехметровой кучи снега на проспекте Художников. Это объ­ективно испытание на выживание. В таком образе жизни есть парадокс и внутренняя правда. То есть трэп.

Мне хотелось апдейтнуть жизнь полностью

«Трэп» — твоя дипломная работа в Школе нового кино. Что это за школа и как ты туда попала?

Я закончила сценарную мастерскую в КИТе, но решила дви­гаться дальше. В Петербурге, откровенно говоря, идти было некуда, но в тот год у Московской школы нового кино (далее — ШНК. — Прим. ред.) открылся филиал, и я попала в первый на­бор. Тогда мне хотелось апдейтнуть жизнь полностью.

Получилось?

Да. Обучение длилось два года, и за это время Дмитрий Мамулия, Илья Томашевич, Николай Ковальков и другие проделали большую концептуальную работу. Получилась школа, где есть лаборатории, но нет мастеров. Есть просто пул умопомрачительных преподавателей. Они одновремен­но режиссеры, философы, психоаналитики, теоретики и, главное, практики. В ШНК учат люди, которые работают в индустрии.

Что происходит с кино в России прямо сейчас?

То, что происходит, через несколько лет назовут волной. Мо­жет, у меня утопические настроения из-за победы на Берлина­ле, но российские фильмы постоянно замечают европейские фестивали и раздают награды нашим режиссерам, худож­никам, операторам. Но по другую сторону, с точки зрения зрителей, тоже чувствуется дикий интерес. Ребята из ШНК постоянно устраивают кинопросмотры: приносят спальники и 24 часа вместе смотрят, а затем обсуждают фильмы. Такая без­возмездная жажда кино не может не вылиться в волну.

Berlinale, официальный постер

Давай прицельно — кто в ответе за эту новую волну?

Игорь Поплаухин, Маша Игнатенко, Катя Селенкина, Настя Коркия, Саша Кулак, Тома Селиванова. Я назвала шесть че­ловек и даже не запнулась. Если буду говорить пять минут, то произнесу тридцать имен. На одном Берлинале у России было целых пять фильмов! Пять! Я в восторге.

В «Трэпе» ты задействовала только непрофессио­нальных артистов. Почему?

В ШНК мы часто смотрели фильмы Робера Брессона. Он на­зывал актеров моделями и просил механически повторять одни и те же сцены. В какой-то момент на площадке прорас­тала киногения. Ты ставишь человека в кадр и не можешь оторвать взгляд. Это противопоставление театральности и изобразительности. Брессон был первопроходцем, я решила пойти за ним. В непрофессиональных актерах много энергии, внутренней правды и честности. Сосредоточив в руках такой ресурс, было глупо его упускать.

Настолько глупо, что на основе каста «Трэпа» ты осно­вала агентство с непрофессиональными актерами!

Во время съемок я огляделась и поняла, что собрала вокруг удивительных людей. И мне захотелось помочь им себя мо­нетизировать. Так мы с Наташей Беловой запустили TRAP.AGENCY — агентство, где собраны люди с «проявленными лицами». Их внешность — это уже манифест. В мире есть тренд на странную в хорошем смысле красоту, но кино по-прежнему работает с модельной внешностью. А я иду дальше.

Если на примере, как работает TRAP.AGENCY?

Вот есть Игги — Игнат Двойников, который сыграл главную роль в «Трэпе». Продюсер, приходящий в агентство, может взять Игги в фильм как готового артиста. Потому что Игги — это песня. Молодой Венсан Кассель из Нижнего Тагила. Только Игги не профессиональный актер, а человек. Человек с восхитительной пластикой, голосом, телом, юмором и очаро­ванием. И он может сыграть в любом фильме самого себя.

Меня практически никто не финансировал

 

На какие деньги снимали «Трэп»?

Никому про это не говорила, но меня практически никто не финансировал. Только МШНК на питчинге выделила 100 тысяч рублей, а на постпродакшн немного добавила продюсер из Литвы. Все остальное создавалось на мои деньги и деньги моей семьи. Команда «Трэпа» не получала гонорары, а кто-то даже вкладывался чем мог. Мой гениальный оператор Егор Севастьянов для фильма закупил технику. Получается, проин­вестировал в проект. Съемки длились несколько лет — люди приходили и уходили. Я никого не виню, условия были непро­стые. Ненормированный продакшн, отсутствие гонораров — в общем, независимое кино.

Настя, у тебя очень личный инстаграм, где ты рефлексируешь на тему своего характера и его противоречий. Сейчас выглядишь уверенной и спо­койной — удалось с собой договориться?

Да, год назад. Я проходила курс по found footage, мы искали за­бытые или потерянные материалы про самих себя и работали с ними. Меня попросили добыть кассету с моей детской хрони­кой. Я увидела себя пятилетней и все поняла. Черты характера, с которыми я боролась, перестали быть враждебными. От себя не убежишь, поэтому я больше бежать и не стараюсь. Bitch, don't kill my vibe, короче!

Что тебе помогает справляться со стрессом?

Психотерапия отлично работает. Благодаря ей я отделяю себя от работы и в свободное время думаю, как бы мне покайфовать. Погулять с подругой по петербургским дворам, врубить песни FACE в наушниках или просто сесть посмотреть «Эйфорию».

«Золотой медведь» сильно скорректировал планы?

Награда бустарнула все мои междисциплинарные направ­ления. Посыпались предложения. Хочу остаться собой и вы­строить стратегию, по которой буду двигаться. Пока я просто в ужасе и восторге одновременно.

Предыдущий корот­кометражный фильм Вебер — «Синдром Ио» — в 2019 году полу­чил премию междуна­родного кинофестиваля в Оберхаузене (и был показан на фестивале дебютного кино в Новой Голландии!).

Кроме режиссуры Вебер занимается видеоартом, музыкой и поэзией. В 2020 году ее тексты вошли в лонг-лист поэтиче­ской премии Аркадия Драгомощенко.

Фильм «Трэп» вскоре покажут в России в рамках одного из российских кино­фестивалей. На каком именно — пока неиз­вестно.

Текст: Алина Исмаилова

Материал из номера:
Март
Люди:
Анастасия Вебер

Комментарии (0)

Купить журнал:

Выберите проект: